Вот именно! Живут на свете,
оказывается, и такие – "бессумчатые" сумчатые.
Отличный пример –
мурашееды,
по-местному – нумбаты. Их всего
два вида – обыкновенный и рыжий. Оба – жители
Южной и Юго-Западной Австралии, оба, кстати, почти истреблены.
Обычно у двуутробок сразу после
рождения молодое – слепое и глухое – поколение карабкается поскорее в
материнскую сумку, спеша присосаться. А у
нумбата таких роскошных условий
природа не создала. В том смысле, что присосавшиеся на брюхе у матери детёныши
вынуждены держаться своими собственными силами: сумки нет и в помине. Цепляются
малыши сначала за сосок, а потом за шерсть, покрывающую густой порослью родное
материнское брюхо.
Почему так происходит? Чем не угодил
мурашеед природе, что она обделила его сумкой?
Бессумчатость двуутробки –
первичный признак или вторичный?
Поначалу нумбата явно недооценивали.
Считали, что более примитивного зверя на земле вообще не сыщешь. А посему,
дескать, и отсутствие сумки – явление первичное. Подкреплялся этот приговор и
ещё одной уликой: рот мурашееда наполнен пятьюдесятью двумя небольшими, слабо
дифференцированными зубками. А такое их изобилие – отнюдь не показатель
эволюционного прогресса вида.
Но потом отношение к мурашееду
переменилось. Учли тот факт, что питается он исключительно термитами и
муравьями. У всех зверей с такого рода питанием зубы похожи на те, что у
мурашееда. Так что простили мурашееду его зубастость и сочли её признаком
вторичным. А сняв ложное обвинение, и самого нумбата "омолодили" – не
такой уж, оказывается, древний это зверь, и место его на эволюционной лестнице
повыше, чем думали раньше. Но тогда, значит, и отсутствие сумки – явление
вторичное?
В общем, споры зоологов
продолжаются; сам мурашеед в них не участвует и, судя по всему, сумкой
обзаводиться не собирается.
А вот сумчатая куница – это зверь на
распутье. Ей и сумка, с одной стороны, пригодилась бы, но и без неё, право же,
неплохо. Что делать? Выход животное нашло, нужно полагать, оптимальный. Пока не
настало время рождать, сумки у куницы нет. Но вот приближается май, пора
размножения, и сумка отрастает. Приличная по размерам сумка – целый баул
ёмкостью в шесть детёнышей!
Но вот здесь как раз
куница и
промахнулась: "забыв", что теперь она истинная сумчатая, рождает
нередко столько детёнышей, сколько и в нововыросшей сумке не поместится, да и
сама она прокормить не в состоянии. Сосков ведь тоже шесть, а самка иногда
приносит сразу 24 малютки! И здесь между слепоглухонемыми крохами
развертывается борьба за существование в чистом виде. Кто успеет добраться до
соска и свалиться в сумку – выживет, остальные погибнут…
Кстати, малая сумчатая куница –
рекордсменка ещё одного рода. У неё самая короткая в мире зверей беременность –
всего 11 дней. Это в 3–12 раз меньше, чем у разных видов кенгуру, в 2 раза, чем
у бурозубки, в 2–3 раза, чем у мышей, в 3–4 раза, чем у крота, и в 25 раз, чем
у человека! Сам факт, впрочем, не казался бы таким необычным – кому-то ведь
надо быть рекордсменом, если б не фантастическое число детёнышей (до 24) в
одном помете. Как ухитряется сумчатая куница совмещать эффективность
деторождения с количеством "продукции" – факт труднообъяснимый.
И ещё об одном двуутробном звере
хочется сказать особо – шипохвостом валлаби. Забавная, симпатичная зверюшка.
Собственно валлаби – это мелкие
кенгуру. Живут только в Австралии (до Тасмании и Новой Гвинеи так и не
добрались). С сумкой у шипохвостого валлаби все в порядке. Причуда его на хвосте
(как и следует из названия). На конце его вырастает роговой шип, похожий на
ноготь. Зачем появилось это необычное приспособление – неясно. Некоторые знатоки
уверяют, что валлаби сгребают с его помощью листья и ветки, подготавливая
гнездо для ночлега. И в доказательство приводят такой же шип ещё у одного
австралийского сумчатого – длинноухого бандикута.
"Позвольте, – возражают
другие знатоки. – Но у льва в середине кисточки на хвосте тоже имеется
аналогичный коготь. А царь зверей, как вы понимаете, сгребанием листьев хвостом
не занимается…"
Так и остался
хвостовой ноготь валлаби (а заодно бандикута и льва) загадкой природы.
Джимми Хендрикс
Но шипохвостые валлаби, начав чудить
с хвоста, на этом не успокоились. Бегать они тоже ухитряются так, что впервые
видящий их человек недоумевает. Дело вот в чем: убегая, кенгуру обычно
прижимают передние лапы к телу. А валлаби эти общепринятые правила не признают.
Они будто гордятся быть исключением и во время бега знай себе размахивают
передними лапами в воздухе. По идее – снижается скорость, расходуется энергия…
Но факт остается фактом.
Этих сумчатых фантазеров так и
прозвали – "шарманщики".
